Костел Святого Симеона и Святой Елены (Красный костел) в г. Минск
Описание
Красный костел на главной столичной площади давно уже стал неотъемлемой частью Минска. Представить себе город без этого памятника архитектуры просто невозможно. Судьба костела, как, впрочем, и всех культовых сооружений, была непростой. Но он выстоял, и до сих пор придает силы верующим.
В Минске в конце XIX века жили около 90 тысяч человек, из которых примерно пятая часть исповедовали католичество. При этом в городе было только два костела – все желающие никак не могли там поместиться. Горожане не могли примириться с такой ситуацией, поэтому решили обратиться в Минскую городскую думу и попросить, чтобы им выделили территорию для строительства костела.
25 августа 1897 года дума постановила: " Отдать комитету по строительству участок земли, на котором находится деревянный склад, в аренду сроком на 99 лет, по 4 копейки за квадратный сажень". Обрадованные горожане начали обсуждать планы строительства, которым не суждено было сбыться. Работы были приостановлены Министерством внутренних дел. К этому вопросу смогли вернуться только в 1903 году. В думу снова было подано прошение о возведении костела, которое подписали более двух тысяч минчан, и среди них были очень уважаемые люди.
На этот раз все было благополучно. Для строительства костела выделили место на углу Захарьевской и Трубной улиц. Одним из именитых людей того времени, которые активно боролись за право построить еще один костел в Минске, был Эдвард Войнилович. Он был известным белорусским политическим деятелем конца XIX – начала XX века. Строительство храма было тесно связано с его личной трагедией - у Войниловича умерли дети: двенадцатилетний Симон и девятнадцатилетняя Алена. Причиной страшной трагедии была болезнь – «испанка».
Эдвард Войнилович и его жена Олимпия страшно горевали, и чтобы оставить память о своих детях будущим поколениям, решили построить костел в их честь. Войнилович знал о проблеме минчан, об острой нехватке еще одного костела, поэтому решил принять участие в строительстве. Он писал потом в своих мемуарах: «В связи с тяжелыми ударами судьбы, которые по воле Всевышнего обрушились на меня, я решил сделать пожертвование путем построения храма Святых Симона и Елены - покровителей моих умерших детей. Для этой цели я выбрал Минск как город, которому я отдал большую часть своей общественной деятельности, и который больше всех нуждался во втором костеле. Я хотел, чтобы Минск имел храм, выделяющийся на фоне современных новых строений"
Единственным условием мецената было то, что он сам выберет проект, по которому будет возводиться храм, а также сам назовет его. Городские власти с радостью согласились, ведь Войнилович полностью оплачивал все расходы по строительству, он даже практически не принимал пожертвований. Хотя костел ему обошелся не дешево - историки называют сумму в 300 тысяч рублей. Для примера, корова в то время стоила 40-50 рублей.
Внешний вид костела Святого Симеона и Святой Елены, построенный в честь покровителей его умерших детей, был довольно необычен для Минска того времени. В связи с этим существует легенда, что облик костела явился умирающей Алене во сне, незадолго до ее смерти.
Эдвард Войнилович решил, что новый минский костел будет построен в неороманском стиле по проекту польского архитектора Томаша Пояздерского. Вначале автор сам руководил строительством, а после его смерти дело довел до конца еще один польский архитектор Гай.
Пояздерский очень тщательно подходил к воплощению своего замысла: он продумывал каждую мелочь, вплоть до дверных петель и ручек. Фасонный и облицовочный кирпич для костела везли специально из польского Ченстохова, предварительно упаковав каждый кирпич в бумагу. Черепица для храма прибыла из Вроцлава. Чтобы сохранить единый стиль и в оформлении интерьера, все внутренние работы – и камнетесные, и скульптурные – делал один мастер из Варшавы Зигмунд Отто. Внутри костел был украшен полихромной живописью краковского художника Ф. Бруздовича.
В 1909 году главная башня костела приобрела три колокола - «Михаил», который весил 2373 фунта, «Эдвард» в 1287 фунтов и «Симеон» весом в 760 фунтов. В храме стоял меднотрубный орган. Всего сюда могли поместиться около 1500 человек.
Строительство завершилось в 1910 году. А 21 ноября этого же года костел был освящен. Правда, недолго длились для него времена благоденствия. После 1917 года храм разграбили и закрыли. Из него вынесли все, начиная от икон и скульптур и заканчивая чернильницами. В какой-то степени Красному костелу повезло: его не разрушили, тут не разместили завод или конюшню. Первое время в здании находился Государственный польский театр БССР. Потом тут была киностудия. А с 1975 года в храме открыли Дом кино и Музей истории белорусского кино.
Храм вернули верующим только в 1990 году. Через шесть лет – 27 сентября 1996 года - кардинал Казимир Свентек освятил установленную перед костелом скульптурную композицию высотой четыре с половиной метра, которая символизировала победу небесного воинства над тьмой. Архангел Михаил, по замыслу скульптора Голубева, пронизывает копьем крылатого змея.
Но что же случилось с человеком, благодаря которому сейчас мы можем любоваться прекрасным костелом? Эдвард Войнилович, как и построенный им храм, смог выжить в очень непростых для себя обстоятельствах. Судьба как будто хранила его. В 1905 году он стал членом Государственного совета России от Минской губернии и даже смог заслужить уважение Столыпина, который пригласил его к себе на аудиенцию. Дела задержали Войниловича в Вильнюсе, и к Столыпину он приехал через день после его гибели. Хоть и должен был быть в то самое время, когда там произошел теракт.
В 1921 году Эдвард Войнилович покинул свою страну. Он уехал в Польшу, в город Быдгощ. Там он основал приют для детей, а также написал книгу воспоминаний. Умер он в 1928 году.
В 2006 году произошло важное событие – прах Войниловича был перевезен в Минск, так написал в своем завещании он сам.